Старые книги на полке лежали.
Мы, да и время, их долго трепали.
Но, вдруг проснулся у нас интерес,
Что за посланье писал нам… мудрец!

Книга – учитель

Книга – наставница,

Книга – близкий товарищ и друг.

Ум, как ручей, высыхает и старится,

Если ты выпустишь книгу из рук.

Бедным считайте такое жилище,

Где вся забота – набить бы живот,

Где калорийная, вкусная пища

Пищу духовную не признает.

Книга – советчик,

Книга- разведчик,

Книга – активный борец и боец,

Книга – нетленная память и вечность.

Спутник планеты Земля, наконец…



Вера Инбер

Шелест книжных страниц

Нам сопутствует в жизни повсюду,

От бурлящих столиц

До поселка у тихой запруды,

От горячих низин

До просторов Полярного круга,

От кудрей до седин,

Книга - нет у нас лучшего друга

Щипачев С.П.

Есть книги, как дождик по крышам,

как милый приветливый кров,

и книги, которые дышат

простором на стыке ветров.

Счастливые книги, в которых

несмолкшее время хранит

и гул орудийный "Авроры",

и гул, где взрывали гранит...

Есть книги. В них битв и салютов

суровый и радужный гром

еще не рожденные люди

услышат в далеком своём.



Пальмин Л.И.

Я сижу в библиотеке, полный смутными мечтами.

На меня же смотрят книги золотыми корешками,

И мне грезится: в тех книгах души авторов сокрыты;

Их страдания и чувства в тех листах печатных влиты.

Все, что жгло их и терзало, все их мысли и стремленья. -

Все живет бессмертной жизнью здесь во славу просвещенья.

Абрамов Г.

Второе рождение

Я на книгу молюсь, как на хлеба ковригу.
Книга — пища души. Книга — к жизни зовет!
Я принес переплетчику ветхую книгу.
Он листы перешил. Обновил переплет.
Он разгладил углы. Он обрывы заклеил.
Он работал с предельной отдачею сил.
Он ее обихаживал. Холил. Лелеял.
Он страницы умолкшие вновь оживил.
И в искусстве его есть свое вдохновенье.
Есть свое мастерство для добротнейших дел.
Дал он книге старинной второе рожденье —
И поэт вместе с нею помолодел.



Баришевский К.

Книга

Книга, как птица,—
Может весь мир облететь.
Книга — царица —
Может сердцам повелеть.
Книга — богиня —
Чудо свершает порой.
Книга — рабыня —
Часто проходит сквозь строй.



Букина Л.

Восточная картина

Стихотворенье, как больной ребенок,
Всю ночь кричало, не давало спать.
Шагает слон... За ним идет слоненок...
И в теплый мир вступает благодать.

И кропотливо-синей мышью море
Дорогу роет в сонной глубине,
И журавли в развернутом просторе
Летят к еще невидимой Луне.

А на слоне, увенчанном цветами,
Лежит ковер, как на хребте земном.
И наверху, с поджатыми ногами,
Индусы восседают вчетвером.

Самозабвенно дудочка играет.
Звенят литавры... Барабан звучит...
Младенец вновь спокойно засыпает,
А пирамида шествует в ночи.

Стихи и дети — две стихии эти
На лучшее надеются во сне,
Пока идет слоненок по планете
И музыка летает в тишине.



Вашенцев В.

Надежда

Скучают недописанные строки
И темы незаконченные ждут...
А заново намеченные сроки
Навстречу мне стремительно бегут!

Скользят, как уплывающие тени,
Тускнеют, словно запыленный луч.
И хочется, чтоб ветер вдохновений
Примчался и развеял сумрак туч.

И вольный свет волной золотогривой
Нахлынул бы и душу озарил,
И звонкий стих легко и торопливо
Заветною строкой заговорил!



Жиляев А.

Домашняя библиотека

В моей квартире собраны миры.
Они стоят на стеллажах и полках.
Они стоят, застывши до поры,
Но быть открытыми желанья полны.
Я каждый мир любовно обвожу
Мечтающим в него проникнуть взглядом
И каждый раз вздыхаю, ухожу,
Завороженный милым книжным рядом.
И дни бегут, событиями полны,
Влекут меня по жизни за собой.
И снова не до тех мне, что на полках
Образовали неразрывный строй.
Мне стало стыдно обводить их взглядом,
Но я уверен — это до поры:
Настанет день — я ближе к книгам сяду,
И вот тогда — да здравствуют миры!



Мартынов Л.

Летописец

Где книги наши?
Я отвечу:
— Они во мгле библиотек.

Но с тихой вкрадчивою речью
Подходит этот человек:
— Идемте!
— А куда зовете? Вы кто?
— Я сельский букинист.
Я дам вам книгу в переплете
Из серебра, где каждый лист
То ал, то бел, то желт, то розов,
То дымчат, как полдневный зной,
То ледянист, как от морозов...
Идемте! Следуйте за мной!
— Но почему в пустую ригу
Меня вы молча завели?
— Терпенье! Золотую книгу
Я выдам вам из-под земли!

Какие-то берет он колья,
Какой-то шест, вернее — цеп,
И отмыкает вход в подполье,
Напоминающее склеп.
Здесь веники, и расстегаи,
И душегреи, и пимы,
Но вот и статуя нагая
Выглядывает изо тьмы.

— Вот, разбирайтесь!..—
Тишь, прохлада.
Со щами кислыми ушат...
О да! Здесь нечто вроде склада,
И в этом складе — прямо клад!
Да, это мудрость! Но источник
Сей мудрости необъясним:
Я вижу — Даниил-заточник
И Ванька-ключник рядом с ним...
Здесь книги есть для разных вкусов
На полке этой и на той:
Для коневодов — князь Урусов,
Для сердцеведов — граф Толстой.
Волюмы, рукописи, свитки...
Чего-чего тут только нет!
Через оконце жидкий, жидкий,
Трепещущий ложится свет.
Но вот та книга в переплете,
Он о которой говорил.
Действительно, вся в позолоте,
В пыльце, как с бабочкиных крыл.
Читать я начинаю тотчас,
С рисунков не спуская глаз,
Внимательно, сосредоточась...
Прошли минуты или час?
Нет! Дни огромней, чем комбайны,
Плывут оттуда, издали,
Где открывается бескрайный
Простор родной моей земли,
Где полдни азиатски жарки,
Полыни шелест прян и сух,
А на лугах, в цвету боярки,
Поярки пляшут и доярки,
Когда в дуду дудит пастух.

— Вы
Продаете
Эту книгу? —
Я говорю...
Но где же он?
Его уж нет.
Пустую ригу
Я обхожу со всех сторон.
На дворике светло и чисто.
Порхают бабочки в саду...

Вы не встречали букиниста?
Я где теперь его найду?!

Павлинов В.

Книги

Шуршат по булыжнику шины,
разносится грохот и крик:
рабочие грузят в машины
тяжелые партии книг.

Картонные синие пачки,
обвязанные бечевой,
привозит рабочий на тачке
и складывает на мостовой.

А двое других, деловито
друг другу командуя: «Р-раз!»
бросают в стальное корыто
тюки отпечатанных фраз...

Все новые партии грузов
везут со складских площадей,
и с грохотом рушатся в кузов
тяжелые мысли людей.

Потом их погрузят в вагоны,
и тихо с путей городских
под пломбами двинутся тонны
волнений и мыслей людских...

На дальней, глухой остановке
их ждет справедливейший суд.
Их примут.
Обрежут бечевки.
Раскупят.
Откроют.
Прочтут.

До дыр, до белесого цвета
зачитаны будут одни.
И где-то в тайге до рассвета
в домах не погаснут огни.

Другие в шкафах продежурят,
годами от скуки пылясь,
пока их с махоркой не скурят
иль просто не выкинут в грязь.


Пастернак Б.

* * *

Люблю вас, далекие пристани
В провинции или деревне.
Чем книга чернее и листанней,
Тем прелесть ее задушевней.

Обозы тяжелые двигая,
Раскинувши нив алфавиты,
Россия волшебною книгою
Как бы на середке открыта.

И вдруг она пишется заново
Ближайшею первой метелью,
Вся в росчерках полоза санного
И белая, как рукоделье.

Октябрь серебристо-ореховый,
Блеск заморозков оловянный.
Осенние сумерки Чехова,
Чайковского и Левитана.


Рождественский В.

* * *

Стареют книги... Нет, не переплет,
Не тронутые плесенью страницы,
А то, что там, за буквами, живет
И никому уж больше не приснится.

Остановило время свой полет,
Иссохла старых сказок медуница,
И до конца никто уж не поймет,
Что озаряло наших предков лица.

Но мы должны спускаться в этот мир,
Как водолазы в сумрак Атлантиды,—
Былых веков надежды и обиды

Не только стертый начисто пунктир:
Века в своей развернутой поэме
Из тьмы выходят к Свету, к вечной теме.


Твардовский А.

* * *

Есть книги — волею приличий
Они у века не в тени.
Из них цитаты брать—-обычай —
Во все положенные дни.

В библиотеке иль читальне
Любой—уж так заведено —
Они на полке персональной
Как бы на пенсии давно.

Они в чести.
И не жалея
Немалых праздничных затрат,
Им обновляют в юбилеи
Шрифты, бумагу и формат.

Поправки вносят в предисловья
Иль пишут наново, спеша.
И — сохраняйтесь на здоровье,—
Куда как доля хороша.

На них печать почтенной скуки
И давность пройденных наук;
Но, взяв одну такую в руки,
Ты, время,
Обожжешься вдруг...

Случайно вникнув с середины,
Невольно всю пройдешь насквозь,
Все вместе строки до единой,
Что ты вытаскивало врозь.



Гюго В.

Петрусь Бровка

Брожу по книжным магазинам,
Лишь выпадет свободный час —
Меня влечёт к томам старинным,
К новинкам тянет всякий раз.

Страницы медленно листая,
Стою, теряя книгам счёт,
И вдруг находится такая.
Что сразу за сердце берёт.

Не расставайся с ней. Дружи с ней.
Листай в ночи, забудь про сон.
Нет, не одну, а сотни жизней
Я прожил, в чтенье погружен.



Пабло Неруда

Любовь и долгий путь рождают
книгу,
И если нет в ней стран и поцелуев,
Нет человека с полными руками
И женщины нет в каждой капле,
Нет голода, желанья, гнева
и дорог, —
Ни колоколом, ни щитом не
станет книга,
Нет глаз у книги, рот закрыт
и мёртв,
Как предписанье Ветхого Завета.



Щепкина-Куперник Т.Л.

Отраженье исчезнувших лет,
Облегченье житейского ига.
Вечных истин немеркнущий свет —
Это книга. Да здравствует книга!
Неустанных исканий залог.
Радость каждого нового сдвига,
Указанье грядущих дорог—
Это — книга. Да здравствует—
книга!
Чистых радостей светлый исток,
Закрепленье счастливого мига.
Лучший друг, если ты одинок, —
Это книга. Да здравствует книга!